Page 200 - Платонов С.Ф. Общий курс русской истории

разорения. Рязань думала отвратить разгром покорностью, Мо­
сква приготовилась к защите, остальные «великие княжества»
и «господин Великий Новгород» выжидали. Под «высокою ру­
кою» Дмитрия Донского собрались только его служебные князья
да удельная мелкота с выезжими литовскими княз �ями. Со своей
ратью Дмитрий по стратегическим соображениям - чтобы не
дать соединиться татарам с Литвой -выдвинулся не только за
пределы своих земель, но и за пределы русской оседлости вооб­
ще, в «дикое поле», и встретил татар на верховьях Дона, в мест­
ности, носившей название Куликова поля. Битва, припятая
русскими в дурных условиях, окончилась, однако, их победой.
Т а тары и литва ушли, и таким образом Донской заслонил собой
и спас не только Москву, но и всю Русь. И в с я Русь почув­
ствовала, кто именно оказался ее спасителем. Т о лько московский
князь имел силу и желание стать за общенародное дело в то
время, когда Новгород и прочие княжества притаились в ожида­
нии беды. С этих пор Дмитрий из князя московского превратился
в «царя Русского», как стали называть его в тогдашних литера­
турных произведениях, а его княжество выросло в национальное
государство Московское. «Оно родилось на Куликовом поле, а не
в скопидомном сундуке Ивана Калиты»,- метко и красиво ска­
зал о нем В. О. Ключевский. Древнерусская письменность
в XV в. отметила нам и эту перемену в фактах, и перелом
в народном сознании. Многочисленные редакции повестей о Ку­
ликовской битве представляют ее, как национальный подвиг
(«Сказание о Мамаевом побоище», «Повесть» о нем, «Слово
о Задонщине»). «Слово о житии Димитрия Донского» проник­
туто национальным сознанием; церковные проповеди конца XIV
и начала XV вв. на московских князей указывают как на наци­
ональных государей. Мало того, что народность сознала свое
единство, она вскоре затем почувствовала свою силу, оценила,
быть может, даже выше меры свои Политические успехи и стала
смотреть на себя, как на Богом избранный народ, «новый Изра­
иль», которому суждено играть первенствующую роль среди
других православных народов и в этом отношении занять место
отживающей, теснимой турками, подчинившейся папам (на Фло­
рентийском соборе) Византии. Т а кие тенденции начинают про­
глядыватЪ в письменности того времени, в рассказах (Серапиона)
о Флорентийском соборе, в повествовании о пребывания на Руси
апостола Андрея Первозванного, в легенде о происхождения
московских князей от Пруса, брата императора Августа, в преда­
ниях о передаче на Русь из Г р еции «белаго клобука», который
носили новгородские архиепископы, Мономахова венца и прочих
«царских утварей» и других святынь, увозимых из Византии
и обретаемых на Руси.
Все эти сказания о святынях церковных и. о символах полити­
ческого главенства имели целью доказать, что политическое пер­
венство в православном мире, ранее принадлежавшее старому
- 196 -