Page 109 - Наше дело правое

— Великое дело, тоже мне. Сходят твои ребята на охоту — вот и не

впроголодь! Ну не успели мы для вас поохотиться, четыре дня дождь лил,
вот запасы мы и того… приели.
— Ладно… сейчас и в самом деле ничего другого не остается. Когда
вернешься, первым делом сообщи, чтобы следующая смена припас
съестной побольше взяла. Принимаю я у тебя форт. — И уже во весь
командирский голос: — Внимание! На счет «три» во дворе форта остается
только отбывающая домой смена. На счет «пятнадцать» — всем быть на
опушке. Бе-гом марш!
Я срываюсь с места еще до того, как Эттин произнесет «раз!». Еще бы
— вот-вот Возвратные Врата откроются, и, если мы окажемся рядом с
ними, нас просто утащит обратно.
На лесной опушке мы оказываемся на счете «двенадцать» — все до
единого. Кто бы посмотрел, сказал бы, что люди так быстро бегать не
могут. Что верно, то верно — но ведь мы и не люди… не совсем люди.
Мягкий мох под ногами, запах лесной прели, медно-рыжий промельк
спешащих по своим важным и срочным делам муравьев, бронзовое сияние

сосновой коры в алом отблеске Возвратных Врат… Это ведь прибытие
фиолетовое, а возвращение отчего-то всегда алое… Алый сполох, длинный
и быстрый, как дальняя ночная зарница, когда гроза еще почти у окоема, и
даже гром не доносится, и лишь молнии одна за одной озаряют темноту…
Алый, как пух здешних одуванчиков… он гаснет, и небо снова спокойное и
привольное, и большие пушистые облака важно разгуливают, ступая по
нему мягкими лапами, и шепот листвы притрагивается к тишине.
Мы влетели в эту тишину, смеясь и задыхаясь после быстрого бега, —
и она обняла нас…
— До чего же хорошо… — тихо говорю я. — Так бы и не уходил
обратно в форт… хотя бы сейчас…
— А сейчас тебя никто и не неволит, — улыбается Эттин, и его улыбка
удивительно и неуловимо похожа на здешнюю тишину. — Это нам пора

возвращаться в форт, чтобы пустым не стоял, а ты как раз остаешься. Кому-
то сегодня и поохотиться надо.
Вот уж с чем я спорить не стану! Ни с тем, что кто-то должен сегодня
выйти на охоту, ни с тем, что этот кто-то — я. В самом деле — кому и
охотиться из нас, как не мне?
И потому, когда все возвращаются в форт, я остаюсь, быстро притянув
к себе напоследок Далле и поцеловав ее в уголок губ. А потом долго стою,
вдыхая запах едва просохшей от недавней влаги сосновой хвои, терпкую
свежесть травы, размашистую дерзость березы и неброское изящество