Page 254 - Наше дело правое
P. 254

и не удержался, добавил. — А может, и решил уже.

                     Решения  Гаврила  Богумилович  всегда  принимал  сам,  а  единожды
               приняв, не отступался, но никогда не объявлял он свою волю, не выслушав
               тех, кому доверял. Так говорили в Залесске, который и обитатели, и гости
               все чаще называли Великим.
                     Услышав  этот  титул  впервые,  Георгий  едва  не  расхохотался  в  лицо
               изрекшему сию глупость степенному роску, но в последний миг сдержался.
               Не  из  вежливости  и  уж  тем  более  не  из  осторожности.  Заезжий  купец
               рассказывал  любопытные  вещи,  не  хотелось  его  сбивать,  тем  паче  идти
               куда-то  было  нужно.  Затащивший  Георгия  на  Дебрянщину,  Никеша  не
               нашел  ни  отчего  дома,  ни  родного  села,  только  заросшие  крапивой  да
               кипреем ямины и буераки. То ли грозовой конь на бегу гривой махнул, то
               ли  саптарва  налетела,  а  может,  свои  же  князья  друг  с  другом  мост  не
               поделили,  но  дорога  для  побратимов,  не  успев  закончиться,  началась
               сызнова.  С  разговора  на  придорожном  дворе,  где  бородатый  купчина
               расписывал прелести залесского житья. И степняки там сытые да тихие; и
               князь  пришлых  привечает,  лишь  бы  толк  с  чужаков  был.  И  мастеровому

               человеку в Залесске место найдется, и торговому, ну а воинскому и вовсе —
               ступай прямо на княжий двор, посмотрят, на что годишься, да и возьмут.
               Кто таков, откуда родом — допытываться не станут.
                     Никеша  с  Георгием  переглянулись  и  решили  поглядеть,  благо
               разговорчивому  залессцу  требовались  люди для охраны. Так и  добрались
               до  городка,  раскинувшегося  на  невысоких  холмах  вдоль  синей,  словно
               испятнавшие здешнюю рожь цветы, реки. Доехали и остались, потому что
               над  наемным  полком  началовал  один  из  бывших  помощников  Василька
               Мстивоевича,  да  и  в  дружине  хватало  «севастийцев».  Воевода  Борис
               Олексич  двенадцать  лет  копил  анассеопольские  динарии,  но,  схлопотав
               седьмую в своей жизни стрелу, сказал себе и василевсу «хватит». Было это
               через год после того, как обидевший авзонийского гостя Георгий угодил в
               Намтрию.

                     Никешу  воевода  принял  с  распростертыми  объятьями,  обросшего
               светлой бородой севастийца признал не сразу, а признав, не колебался. Так
               брат  Андроника  стал  побывавшим  в  краях  севастийских  невоградцем
               Юрием  и  оставался  таковым  больше  месяца.  Пока  новоявленному
               дружиннику не заступили дорогу четверо саптар. Возможно, они не желали
               ничего дурного, даже наверняка — в Залесске кочевники никого не резали
               и в плен не тащили, удовлетворяясь княжьим корытом, но севастиец с утра
               был  не  в  духе,  потому  и  отправился  проминать  коня.  Уступить  в  таком
               настроении Георгий Афтан мог разве что покойному Стефану, и уж никак
   249   250   251   252   253   254   255   256   257   258   259