Page 316 - На колени не встану

все до единого, имеют в виду манифест «Обращение ко
всем членам ВКП(б)».
В сообщении Ем. Ярославского, которым открылось
заседание Президиума ЦКК 9 октября 1932 г., читаем:
«Все вы знаете содержание этого документа, и я его не
оглашаю». Речь идет о манифесте. Только его —теорети¬
чески — можно было бы огласить в публичном заседа¬
нии, потратив на это 20—25 минут. Книгу Рютина, его
обширную «платформу», никак нельзя было огласить.
Каменев, оправдываясь, заявил, что Ярославский
«знает, ему говорил Зиновьев, что, когда я возвращал эту
бумагу Зиновьеву и уезжал на вокзал, я сказал: хотя это
старая к. р. дребедень, но надо обратиться к секретарям
ЦК, сказать, что мы читали эту бумагу, что эта бумага
нас возмутила». Сольц — член Президиума ЦКК, Сольц,
которого в 1928 г. Рютин застал утешителем у постели
больного Бухарина, на этот раз тоже обличает Каменева
и говорит: «Стэн пришел с контрреволюционной прокла¬
мацией, а вы!..»
Следующим за Каменевым допрашивается Угланов:
ему манифест вручил П. Галкин. «В начале сентября он
явился ко мне с листовкой, я сразу сказал — вы, ребята,
не дело затеяли, взял ее, прочитал и сразу ушел. Затем он
(Галкин) опять ко мне занес прокламацию, я вернул ее
через два дня и сказал, что не согласен, и сказал — ты ее
запрячь и никому не показывай».
Зиновьев резче других набросился на документ, пе¬
реданный ему, так сказать, любопытства ради, Стэном.
Он уверял членов Президиума ЦКК, что «по бешенству»
тона, по яркости контрреволюционной сущности этот
«документ» представляет особый интерес, но поскольку
он, Зиновьев, уже 25—30 лет читает всякую белогвардей-
щину, он, не видя вреда, прочитал п это. Как и Каменев,
он всячески открещивается от Рютина, уверяя Президи¬
ум, что все эти люди «никогда не были героями моего
романа, я их никогда не видел нигде, и они не могли
питать ко мне нежных чувств», а Рютина он «видел пять
лет тому назад, никаких связей с ним не было и быть не
могло...».
И в показаниях Зиновьева Президиуму ЦКК, как и ре¬
шительно во всех других, нет ни единой фразы или факта,
за которым стояло бы знание или хотя бы беглое знаком¬
ство с большим документом, с «платформой». Напротив,
есть прямое свидетельство, что «платформа» Рютина
была неизвестна даже и партийным судьям — членам

298