Page 171 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

бы колебался. Может быть, он понял весь смысл сегодняшней
игры, почём знать?

— Идёт, произнес он вдруг более твёрдым тоном. —Черная
масть.

Я еще раньше заметил, что у восьмерки пик слегка
надорвался угол и очень ловко перевернул на ней колоду.

Сергей Иванович вздохнул во всю грудь и вдруг опустился,
точно осел на стул.
— Ого! счастье переменилось... Будемте продолжать! -

вскричал я веселым тоном. Берите колоду...

Но он быстро оправился от овладевшей им минутной слабости
духа. Как я его ни уговаривал отыграть у меня обратно свои
двенадцать тысяч, он не согласился. Простился он со мной

чрезвычайно сухо, почти пренебрежительно. Я пробовал
намекнуть о брате, но он сделал вид, что не слышит. Я

упомянул было вскользь о том, что мы можем сойтись на
другой день, но он тотчас же меня обрезал, отчеканивая

каждый слог:
— Нет-с, мы с вами больше играть не будем-с...

Миллер замолчал.
— Чем кончилась вся эта история?- спросил Гри-Гри.
Ну, а как вы думаете, юноша, чем она могла кончиться? Разве

мог простить этот влиятельный, самолюбивый и корректный
человек, этот впоследствии министр с почти неограниченной

властью, разве он мог простить, что я, тогда еще совсем
мальчишка ну, вот вроде вас подарил ему, шутя, всё его

состояние, а может быть, даже и честь. Разве забываются та-
кие унизительные моменты, какой пережил он, когда

согласился играть на „черную и красную“, заявивши раньше,
что уже проиграл более, чем может отдать. Напротив, я
слышал впоследствии, что самый настойчивый и—если хотите

самый пристрастный голос, раздавшийся в обвинение моего
брата, принадлежал именно Сергею Ивановичу...

А. Куприн.

168