Page 176 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

слушаю. Моему воображению нужен только намёк. А голос
знакомый, милый голос может вызвать самое полное, самое

яркое, пережитое впечатление. Вот послушай — я заведу
граммофон... ты слышишь? Она говорить нежные слова, почти

бессвязные, вспыхивающие страстью. Стоит мне закрыть глаза
и я вижу её. Белокурая, немного полная, с белой кожей и

алыми губами... Возле носа темное родимое пятнышко... Какая
она горячая и томная... Все оттенки её любви, всю прелесть и
все подробности ласк я переживаю... О, это яркая, безумно-

сладкая иллюзия!

— Или вот эта: „Вера Томина“... Ты слышишь, что она
говорить?..
Ты представляешь её? Она гибкая и стройная, волосы у неё

каштановые, непокорные, густые... Безвольный рот... Её
глаза! Они такие прекрасные и задумчиво-синие. Эти слова

она говорила мне в первый раз...
У неё маленькие влажные ручки... и тоже родимые пятнышки

на левом бедре. Как она беспомощна в своей страсти!
— Но вот, послушай эту... как много эта женщина меня

мучила!.. Слышишь, какой у неё властный, своевольный
голос? С ней я испытал самые сильные страсти... Нет, я не
могу ее слушать у меня сейчас же начнется головокружение.

Да, она не очень красива, но почему-то её черты так влекут и
томят... Я уберу пластинку, я сейчас не хочу, не могу видеть

эту женщину!
И еще много... Когда я одинок и мне тоскливо, я вызываю

моих милых, давно ушедших от меня женщин, слушаю их
голоса, переживаю полноту и разнообразие ласк и

ощущений...
— Не знаю, дорогой мой, чувствуешь ли ты это. Тебе может
быть, не совсем понятно... Но ты ведь помнишь мою

впечатлительность. И я говорю серьезно: в граммофоне для
меня открылась новая, обаятельная жизнь. Думай обо мне,

как хочешь...“
Я слушал Жоржа, крайне заинтересованный и удрученный.

„Бедный Жорж“, — думал я, — „все это очень интересно, но

173