Page 432 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.
P. 432

мотивировала  свое  бегство  от  любящего  сына  Бельгутея  тем,  что  ей
                стыдно «смотреть в глаза детям», которые «поделались ханами», а она
                мается  с  простолюдином,  который  только  месяц  прожил  с  ней.  Ой,
                врет  баба!  Ни  Бельгутей  не  сделался  ханом,  ни  она  не  успела  бы

                привыкнуть  к  похитителю  за  столь  краткий  срок.  А  стыдно  ей
                действительно было потому, что без помощи кого-то из Борджигинов
                меркиты  не  смогли  бы  найти  их  Ставку.  Но  если  Сочихэл  приняла
                миссию         своего      старшего        сына,      Бектера,      то     понятны        и
                целенаправленный  набег  меркитов,  и  ее  привязанность  к  новому
                мужу, и бегство в тайгу, потому что она боялась — не раскрыта ли ее
                предательская  роль?  Но  честный  и  искренний  Бельгутей  не

                подозревал свою мать, поэтому он был в отчаянии, потеряв ее.
                     Да,  тяжела  была  доля  Тэмуджина,  окруженного  лжецами  и
                предателями!  И  с  каким  достоинством  он  ее  нес,  не  дав  понять
                Бельгутею, которого он любил, чем занимались его брат и мать! Такая
                выдержка  ради  стремления  к  цели  и  есть  характерная  черта
                пассионарного человека.



                       125. Смена поколений

                     А теперь поставим вопрос иначе: что думали меркитские вожди,

                бросая 300 всадников в набег на целый народ? Как могли они не ждать
                контрудара? А ведь они не приняли никаких мер предосторожности.
                Простительно ли такое легкомыслие?
                     Однако вспомним, как вели себя монголы 20 лет назад, когда они
                потеряли  Амбагай-хана,  предательски  выданного  татарами  на казнь.
                Выбрали  нового  хана  и  напились.  А  после  смерти  Есугей-багатура
                разграбили  имущество  его  сирот.  Сирот!  Таких  врагов  меркиты  не
                опасались.

                     Но прошли годы, и число пассионариев в популяции возросло —
                соответственно изменился и характер этноса. Равнодушие перестало
                быть нормой поведения. Более того, оно стало презренным. За обиду
                одной монголки 40 тыс. воинов сели на коней, и уговаривать их было
                не  нужно.  Конечно,  не  все  они  искали  выхода  обуревавшей  их

                энергии. Наверно, многие из них могли бы, подумав, остаться дома и
                есть  жирную  баранину,  но  думать  им  было  некогда.  Энергичные  и
                горячие энтузиасты в их среде создали  такое настроение (или такое






                                                            432
   427   428   429   430   431   432   433   434   435   436   437