Page 560 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

XXV. Превращение Руси в Россию

169. Локальный этногенез и ойкумена

Весь мир в XIII в. потрясали поистине грандиозные события, но
явления природы, в частности этногенезы, шли согласно

запрограммированным закономерностям. Так во время бурных
событий — войн, революций, смен стиля (в литературе, искусстве,
нравах) и мировоззрения (реформации) — старик сидит на пороге
своего дома, выслушивает новости и, кряхтя, удаляется на свое ложе,
где он и испустит последний вздох. Этносы стареют, как люди, и так

же слабеют. Только жизненный цикл у них много длиннее.
Византия, уже на «втором дыхании», изгнала латинян из
Константинополя в 1261 г., но дальнейшее ее прозябание было
наглядной картиной фазы обскурации, затянувшейся до 1453 г. Русь
была в том же возрасте. Она все время теряла остатки общинно-
родового быта, на котором некогда была основана сила славянских
племен. Ощущение целостности этнической системы пропадало
вместе с дроблением княжеств, превращавшихся из уделов в вотчины.

Князья из государей становились крупными землевладельцами.
Дошло до того, что правнук Всеволода III отдал Ярославль одному
смоленскому князю в приданое за своей дочерью — пример,
небывалый прежде. Значение столицы — сначала Киева, потом
Владимира — все падает. Столица переходит из рук в руки

соперничающих князей, решающих проблемы не законом, а мечом.
Способность к сопротивлению иноземцам слабеет, снедаемая
безудержным эгоизмом, характерным для субпассионариев, какими
стали князья, бояре и смерды. Пассионариям оставалось только одно
место применения своих сил — монастырь. Зато в монастырях они
развернули такую деятельность, которая определила культурно-
политическое развитие России более чем на 200 лет.

Итак, не Москва, не Тверь, не Новгород, а русская православная
церковь как общественный институт стала выразительницей надежд и
чаяний всех русских людей независимо от их симпатий к отдельным
князьям.

560