Page 218 - Наше дело правое

— А насчет ордынцев, — тотчас вставил Годунович, — рекут, мол,

пусть они нам лучше уж по спине плеткой. Зато другим-то — саблей!
— Правда, и обогател Гаврила, что есть, того не отнять, — вздохнул
Олег Творимирыч. — Казна у него мало что не лопается. Людей, с
пограничья бегущих, у себя принимает да осаживает, леготу от податей
дает. У нас места краше, леса чище, болот меньше — а прибавляется в
селах куда менее супротив Залесска.
— Соборы возводит, — напомнил владыка. — Самого митрополита
Петра к себе зазвать тщился, роскошью храмового строения прельщая…
— Наемников привечает, — добавил Обольянинов. — Сам видел.
Знатная дружина. Готовится…
— И своим не верит, раз чужие мечи скупает, — хмуро отрубил
князь. — Но ты, Анексим, далее говори. Что еще мурза тот поведал?
— Поведал, чтобы осторожны были, — боярин прямо взглянул
Арсению Юрьевичу в глаза. — Что темник тот — не просто саннаева рода-
племени, самого Саннай-хана потомок. Что послать его к нам могли не
сколько дани счислять, сколько… — он помедлил, — «Тверени укорот

дать», вот чего.
— Укорот дать! — зарычал воевода Симеон, едва не грохнув по
столешнице пудовым кулачищем. — Как же, так и дали! Думают, мы сами
оружие побросаем, как в Залесске, когда набег случился, еще при старом
князе Богумиле?
Годунович вздохнул.
— Богумил тогда от саптар откупился. Казну всю отдал, девок в
полонянки, бают, сам отбирал, не побрезговал. Зато город отстраивать не
пришлось. Люди целы остались. Гаврилушка, видать, тогда еще запомнил,
что у ордынцев, на брюхе перед ними ползая, много чего выторговать
можно. А что плюют они на тебя — ничего, утрешься. Так они теперь в
Залесске, сказывают…
— Погоди, Ставр, — поморщился князь Арсений. — Не о том речь.

Шурджэ с собой тысячу воинов приведет, что уже немало, да за плечами у
него — вся Орда. Забыли, как в Резанске послов ихних убили? И чем то
дело кончилось?
— От Резанска того же требовали, что теперь Болотич сам отдает, —
напомнил Обольянинов. — А резаничи решили, что лучше умереть всем на
стенах, но стыда-позора избегнуть.
— И что? — нахмурился Ставр. — Избегли они ярма ордынского? Те,
кто выжил?
— Не избегли, — согласился Анексим. — Но песни-то, как они на