Page 282 - Наше дело правое
P. 282

…Домой Обольянинов вернулся чернее ночи. Ирина только взглянула

               в лицо мужу, все поняла, неслышной тенью метнулась туда-сюда, и вот уже
               накрыт стол, и сама боярыня с поклоном подносит золотой кубок.
                     — Испей, полегчает, — шепчет.
                     Не  полегчает,  родная.  Не  полегчает.  Потому  что  должен  он  быть
               сейчас в дороге, рядом с Арсением Юрьевичем, на пути в жуткий Юртай,
               пробиваться сквозь разбушевавшуюся метель, словно сама зима поклялась
               преградить им путь.
                     Всю ночь Обольянинов не спал. А наутро, едва пробился сквозь тучи
               робкий  и  слабый  зимний  рассвет,  боярин  оседлал  коня  и,  ни  с  кем  не
               простившись, вихрем вылетел за ворота.



                                                             3



                     Догнать  княжий  поезд  казалось  делом  нетрудным.  Однако  за
               Тверенью,  на  вележском  льду,  бывалому  и  тертому  Обольянинову

               пришлось  так  солоно,  что  боярин  едва  не  повернул  обратно.  Ветер  выл,
               залепляя глаза колючим, секущим снегом, и в белой круговерти едва можно
               было разглядеть уши собственного коня.
                     Невидимыми когтями вцепился в щеки мороз.
                     Видывал  Анексим  Всеславич  лютые  зимы,  бывал  под  бурями  и
               метелями,  но  такого  на  его  памяти  не  случалось.  Гладкий  речной  лед,
               откуда снег всегда сдувало к берегам, завалило чуть ли не по лошадиное
               колено,  чего  тоже  никогда  не  бывало.  Ехать  пришлось  вслепую,  замотав
               лицо и моля Длань, чтобы князь не ушел вперед слишком далеко.
                     Молитва  помогла.  В  полдень  Обольянинов  остановился  согреться  в
               приречной деревушке, где и узнал, что княжий поезд проехал тут совсем
               недавно и «едва-едва».
                     …Арсения Юрьевича боярин нагнал следующим днем, немилосердно

               гоня скакуна. Метель не утихала, ветер не ослабевал, словно сама земля не
               желала отпускать твереничей на злую погибель. С трудом найдя укрытие,
               спутники  князя  развели  огонь,  пламя  едва  удерживалось,  срываемое
               ледяными порывами.
                     —  Анексим.  —  Хозяин  Тверени  сидел,  сгорбившись,  возле  костра  и
               словно даже не удивился появлению непокорного боярина. — Так и знал,
               что  ты  дома  не  усидишь.  Что  не  удержит  тебя  ни  мое  строгое  слово,  ни
               слезы Ирины твоей.
                     —  Не  гони,  княже.  —  Обольянинов  встал  на  одно  колено,  склонил
   277   278   279   280   281   282   283   284   285   286   287