Page 497 - Наше дело правое

Иван Архипыч размеренно скользил на лыжах по вечернему зимнему

лесу. Когда лесник выходил из Малаховки, деревья еще не дотягивались
ветвями до бледного солнца, а теперь оно с трудом уворачивалось от
колючих еловых лап, и синие тени на искрящемся снегу становились все
длиннее и темнее. «Ничего, — подумал старик. — Не впервой. Успею до
дому вовремя».
Он возвращался по собственной проложенной с утра лыжне. Хорошо,
конечно, быть лесником, жить одному в затерянной в чаще избе, подальше
от того, что сейчас происходит вокруг. Война не коснулась Ивана
Архипыча, махнула своим черным крылом где-то в стороне и унеслась,
грохоча гусеницами танков, на восток — враг рвался к Москве. Даже
немцев старик, почитай, и не видел. Ему, конечно, пришлось разок сходить
в комендатуру, где толстый багроволицый ганс, брызжа слюной и топая
ногами, кричал на лесника на ломаном русском:
— Если ты помогать партизанен, мы тебя расстрелять. Понял?
— Понял, — кивнул степенно Иван Архипыч и был отпущен с миром.
Покинув комендатуру, старик подумал, что, будь в округе партизаны,

он помог бы борцам против фашистов с превеликой радостью. Но как-то
вышло, что не нашлось в окрестных деревнях таких, кто ушел бы в леса
сражаться против захватчиков.
Серые клубы туч тем временем сползались на небе в единое
покрывало, тяжелое, набухшее снегом. Лесник прибавил ходу, хотя уже и
чувствовал усталость. Ну да ладно, какие еще его годы!
И вдруг его цепкий взгляд выхватил из привычной картины зимнего
леса что-то чужеродное. Лыжня! В стороне от его собственной, за
неглубоким оврагом, она вела в сторону избушки Ивана Архипыча. Пусть
лесник был уже стар, но зрение сохраняло остроту, дед и теперь был
охотником хоть куда, нередко удивляя своей добычей молодежь Малаховки
и прочих деревень. Поэтому ошибиться он не мог: вдоль лыжни розовели
пятна крови, уже вмерзшей в снег.

Придется сворачивать! Жаль, конечно, что старик не взял с собой
ружье, но, судя по лыжне, там лишь один человек, да еще и раненый. Иван
Архипыч, беззлобно ругнувшись, обогнул овраг, свернул с проложенной
утром лыжни и пошел по следу загадочного гостя.
Солнце еще не успело закатиться за верхушки сосен, оно еще
просверкивало красным сквозь разрывы в тучах, когда лесник нашел
неведомого лыжника. Тот лежал ничком, неловко уткнувшись головой в
подвернутую руку, и не шевелился. Шапка при падении отлетела в сторону,
и набегавший с востока ветер ерошил давно не стриженные черные волосы.