Page 225 - Из русской культурной и творческой традиции. - Лондон: OPI. 1992

Один из приемов — не приемов, а вернее способов твор­
чества Толстого, ибо это непроизвольно, это — видеть окру­
жающий мир глазами очень молодых: глазами Наташи, Ни­
колая Ростова, Оленина в «Казаках». Все воспринимается
ярче, значительнее, вое полно обещаний: это — то «весеннее
чувство», о котором Толстой пишет в своем «Отрочестве»:
ожидание, что вогг-вот начнется, что-то важное, решающее,
радостное, находится тут близко за дверьми (глава «Как я
готовлюсь к экзаменам»). Лев Толстой оттого так умеет пере­
дать эту юность сердца, эту свежесть отроческих и юно­
шеских впечатлений, что он умел сам перенестись в эти чув­
ства, даже и в зрелые и в старческие годы.
Это не лирика, а какая-то прозрачная, светлая трез­
венность, исполненная динамизмом жизни, насыщенная
жизнью, полноводная напряженность течения жизни — да­
же и в тяжелом, какая-то интенсивность жизненная, выра­
жающаяся и в каждодневных мелочах мира человеческого
и мира природного. Вспомним, например, эту первую весен­
нюю поездку верхом по полям Левина в «Анне Карениной»!
Про художественное творчество Толстого можно сказать то,
что он сам говорил о поэзии Гомера: «Вода из ключа, ломя­
щая зубы, с блеском и солнцем — и даже соринками, от ко­
торых она еще чище и свеж ее183)».
Неудивительно поэтому, что Толстой любит изображать
повторяющееся, основоположное, глубоко-типическое в жиз­
ни человеческой и природной, повторяющиеся, возвращаю­
щиеся основные ритмы жизни. И при этом это типическое
выражается им в необычайно тонких, глубоко индивидуаль­
ных психологических образах. Он захвачен красотой жиз­
ненного потока, ритмически мирно возвращающихся кругов
жизни — уютными переживаниями детства, исканием юно­
сти, волнениями первой любви, восторгами жениховства,
счастьем и разочарованием брачной жизни, полными дове­
рия и теплоты взаимоотношениями между родителями и
детьми. И опять круг начинается (Сначала. Толстой — вели­
кий изобразитель и поклонник красоты и тепла русской
семейной традиции, главным образом как он пережил ее сам
в старых русских кольтурных семьях московско-помещичь­
его типа. Вспомним его старческие воспоминания с образом
воспитавшей его и братьев и сестру, тетушки Татьяны А лек­
сандровны Ергольской, которая окружила их чисто мате­
ринской любовью и научила его «счастью любить». Тепло ма­
теринское, сияюще-лучистый образ матери: в «Детстве», и сб-

222