Page 365 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

детства. Культура Древней Руси была блестящей, но рыхлой, а вокруг
Руси клубились чужие и враждебные вероучения. Короче, кризис
пассионарности и кризис мировоззрения в XII в. на Руси совпадали.
Пассионарность этноса — это двигатель корабля, а культура этноса —

это руль. Кораблю необходимо и то и другое.
Больше всего отозвалась дивергенция на славянском мире. Его
разорвало на две части. Западные славяне слились с «христианским
миром» Европы, южные подчинились Византии, а восточные вобрали
в себя разноэтничное население от Карпат до Волги, смешались с ним
и сделались вторым центром православия, а точнее — двоеверия,
оказавшегося цементом, скрепившим многие этносы в

суперэтническую систему, культура которой до сих пор вызывает
восхищение.
Итак, вследствие раскола этнического поля славянство как
этноисторическая целостность исчезло, оставив потомкам реликт —
славяноязычие — и воспоминания о былом. В XII в. Русская земля
сама превратилась в суперэтнос, где славянский элемент был

ведущим, но не исключительным.

102. В лучах вечерней зари

Славянская Древняя Русь и Византия были ровесниками, ибо
возникли от одного пассионарного толчка. Находились они в разных
географических зонах, имели разных соседей, и хозяйственная база у
них была разной, но фазы этногенеза совпадали с расхождением в
пределах законного допуска. В первой трети XII в. Владимир
Мономах и его сын Мстислав Великий, подобно Алексею и Иоанну
Комнинам, решили все политические задачи, стоявшие перед
Киевским государством. Древнее язычество было сокрушено как у

вятичей на Оке, так и у половцев на Донце и Днестре. Полоцк был
присоединен к Киевской державе. С Византией пришлось заключить
мир, так как последнее столкновение на Нижнем Дунае закончилось
очередным поражением. Выяснилось, что гораздо выгоднее иметь
друзей, нежели врагов. Блестящая культура, спасенная в Византии

Комнинами, широкой струей текла на Русь. Она легко
воспринималась, и могло показаться, что Киев стал культурной
колонией Константинополя. Однако дело обстояло куда сложнее.

365