Page 263 - Наше дело правое

собирался народ, прослышав о новом, небывалом деле, ибо никогда еще

митрополиты не уходили, подобно святым старцам-отшельникам, в глухие
лесные скиты. Пятнадцать лет пришлось уламывать Олександру
святейшего патриарха, добиваться разрешения на перенос митрополии в
лесную глушь. Другие митрополиты до сих пор росков за блаженных
принимают. Небывалое то дело для слуг Господа — самим от себя власть
гнать, однако же прогнали.
Так вознеслась на диком некогда берегу Лавра, обросла со временем
посадом. Есть здесь и монастырь, и митрополичье подворье — скромное, у
многих бояр куда краше.
Зато здесь не толкаются боками, не спорят о межах и пограничных
деревеньках. Здесь внимают слову. Слушают и говорят. Сюда приходят за
советом и за правдой. Нет в Лавре места усобицам. Перед Господом и
Сыном Его все равны.
…Княжеский поезд твереничей растянулся. Оно и понятно, не на бой
ехали — себя показать и других уговорить. Ответные грамоты от роскских
князей не замедлили. Никто не отмолчался, отозвались все, даже резаничи

и нижевележане, на чьи плечи чаще других обрушивалась ордынская плеть.
— Что ж, братия, — выезжая из Тверени, произнес Арсений
Юрьевич, — путь до Лавры хоть и не слишком далек, а мешкать не стоит.
Чести не будет, коль позже Болотича явимся.
И поехали, торопясь, хоть и везли с собою нарядное, золотом шитое
платье и золотом же отделанное оружие, драгоценные кубки и прочую
справу, дорогую, напоказ. Братья-князья должны видеть — не оскудела
Тверень, несмотря ни на что, может и всю дружину одеть-снарядить, не
одного лишь князя да знатнейших бояр. Не на бой ехали, и все ж никто не
пренебрег тяжелым доспехом. С князем шла вся старшая дружина, Орелик
не отходит от Арсения Юрьевича. Когда имеешь дело с Залесском, помни,
что против тебя — не роск, а саптарин. Или, вернее сказать, роск,
набравшийся от саптар, что куда хуже. От наших отлепился, к чужим не

пристал — и тем и другим не свой. Не человек — мышь летучая, нетопырь,
встретишь — сразу коня заворачивай, дороги не будет, да вот беда —
поворачивать поздно.
Зима выдалась щедрой на снега, и Обольянинов невольно радовался —
если что, ордынцам по весне трудно будет пробиваться в глубь роскской
земли. Конечно, так рано явиться они бы не должны, не ходят саптары на
добычу голодной послезимней порой, но кто их знает?.. Хотя эти, если надо
— куда угодно дойдут, не остановятся ни пред какими разливами.
Лавра приближалась, но, как ни спешил, как ни торопил обоз старший