Page 430 - Наше дело правое

Сергей Котов

СЧАСТЛИВЧИК

1

Не так уж давно я был самым обычным. Из тех парней, что пачками
каждый август слетаются на наш доблестный Северный флот из военно-
морских училищ страны. Как положено, я ходил этот первый месяц новой
жизни слегка хмельной, с горящими глазами, и никак не мог привыкнуть к
офицерской вольнице. Кроме шуток. Я говорю, что якорьки и ма-а-
ахонькие звездочки на погонах, две совсем разные разницы. Несмотря на.
Несмотря на дежурства у трапа, кучу охламонов в подчинении,
которые, как рабы в Древнем Риме, совершенно не заинтересованы в
результатах собственного труда. Это все мелочи. Вроде идиотов-«бычков».
Разумеется, «бычок» — это не детеныш известного парнокопытного, а мой
непосредственный начальник. Командир боевой части, или БЧ,

сокращенно.
Так вот, прибыл я на коробку… Кстати, мне еще повезло — коробка
оказалась ходячей. Да не просто ходячей — она была единственным
оставшимся у родины ТАРКРом. [56] Просто для справки: я вполне мог
попасть и на НЕ ходячее железо, с моими-то скудными связями и тройкой в
дипломе. А НЕ ходячее железо — это такое дело… Какая-то изощренная
пытка — держать экипаж на корыте, обреченном вплоть до списания
торчать у пирса.

Ну и что, что подводника из меня не получилось! Оно и ладно — как
под водой увидишь зимние шторма или северное сияние? Конечно, может,
не так престижно, и льготная выслуга — полтора года вместо двух. Хотя —
чего уж там — признаюсь: в курсантские годы хотелось мне на подплав.
Интересно, выходы в море куда как чаще… ага. Вот и проговорился.
Да, да — я из тех самых, «прожженных мареманов». Ну какой идиот
бы еще поперся в военно-морское училище в середине девяностых? Только
такой, как я. Который хочет в походы, который не может без моря. Вир,
выбора у меня особого не было: отец — морской офицер, детство в
Гремихе да Гаджиево, только и оставалось, что идти по проторенной
дорожке. Только неправда это. Выбор есть всегда. Подался бы я в бандиты;
глядишь, был бы сейчас вполне респектабельным, законопослушным