Page 61 - Платонов С.Ф. Общий курс русской истории

еще, так сказать, вещью житейской, а не исторической и мало­
помалу с культурных верхов общества, где прежде вращалась,
переходила в нижние его слои, между прочим и к раскольникам,
которых наш археограф П. М. Строев называл «попечителями
наших рукописей». Старые же архивы и монастырские книгохра­
нилища, заключавшие в себе массу драгоценностей, оставались
без всякого внимания, в полном иренебрежении и упадке. Вот
примеры из уже XIX в . , которые показывают, как невежественно
обращались с рукописной стариной ее владельцы и хранители. «В
одной обители благочестия, к которой в исходе XVII в. было
приписано более 1 5 других монастырей,- писал П. М. Строев
в 1 8 23 г.,-старый ее архив помещался в башне, где в окнах не
было рам. Снег покрывал на пол-аршина кучу книг и столбцов,
наваленных .без разбору, и я рылся в ней, как в развалинах
Геркулана. Этому шесть лет. Следовательно, снег шесть раз
покрывал эти рукописи и столько же на них таял, теперь верно
осталась одна ржавая пыль . . . » Т о т же Строев в 1 8 29 г. доносил
Академии наук, что архив старинного города Кевроля, по упраз­
днении последнего перенесенный в Пинегу, «сгнил там в ветхом
сарае и, как мне сказывали, последние остатки его не задолго
перед сим (т. е. до 1 8 29 г.) брошены в воду».
Известный любитель и исследователь старины митрополит
Киевский Евгений (Болховитинов, 1 7 67 - 1 837), будучи архиереем
во Пскове, пожелал осмотреть богатый Новгородский-Юрьев
монастырь. «Вперед он дал знать о своем приезде,- пишет био­
граф митр[ополита] Евгения Ивановский,- и этим разумеется
заставил начальство обители несколько посуетиться и привести
некоторые из монастырских помещений в более благовидный
порядок. Ехать в монастырь он мог одной из двух дорог: или
верхней, более проезжей, но скучной, или нижней, близ Волхова,
менее удобной, но более приятной. Он поехал нижней. Близ
самого мона�тыря он встретился с возом, ехавшим к Волхову
в сопровождении инока. Желая узнать, что везет инок к реке, он
спросил. Инок отвечал, что он везет разный сор и хлам, который
просто кинуть в навозную кучу нельзя, а надобно бросить в реку.
Это возбудило любопытство Евгения. Он подошел к возу, велел
приподнять рогожу, увидел порванные книжки и рукописные
листы и затем велел иноку возвратиться в монастырь. В этом
возу оказались драгоценные остатки письменности даже XI в.»
(Ивановский «Митр. Евгений», стр. 4 1 -42).
Т а ково было у нас отношение к памятникам старины даже
в XIX в. В XVIII в. оно было, конечно, не лучше, хотя нужно
отметить, что рядом с этим с начала уже XVIII ст. являются
отдельные личности, сознательно относившиеся к старине. Сам
Петр 1 собирал старинные монеты, медали и другие остатки
старины, по западноевропейскому обычаю, как необыкновенные
и курьезные предметы, как своего рода «монстры». Но, собирая
любопытные вещественные остатки старины, Пе1р желал вместе
- 5 7 -