Page 295 - Наше дело правое

восхочется.

— Побьем Орду, — откашлялся тверенский князь, — сами вернутся.
Родные могилы…
— Я на бежан не во гневе, — улыбнулся резанич. — Других бы
сохранить… живыми, Арсений Юрьевич.
— Сохраним не всех, — губы тверенского князя сжались. — Но если
покоримся, не сохраним никого. Будут из нас кровь сосать, пока от
резаничей, вележан, твереничей, святославцев и прочих одна сухая шкурка
не останется. Как от мухи, что в паутину угодила. А может, и уцелеют
роски, да только уже не росками станут. Подличать приучатся и спину
гнуть перед неправым да сильным, и думать, мол, лучше брата, чем меня,
и…
Из Резанска, огибая залесские владения, отправились в Копытень.
Мелкое княжество с трудом отбивалось от загребущих рук Гаврилы
Богумиловича, и на княжьем съезде его правитель, Радивой Ярославич, изо
всех сил старался и совесть не замарать, и с Болотичем не поссориться.
Получалось это скверно, но видно было, что копытеньскому князю куда

больше хочется примкнуть к твереничам, нежели к залессцам.
Князь Радивой принял гостей тоже ласково, но, когда услыхал, в чем
дело, задумался.
— Все же решился, Арсений Юрьевич? — Хозяин летами был куда
старше тверенича, однако обращался почтительно, словно к набольшему.
— Земля подсказала, — кратко ответил гость. — Будем биться. Резанск
с нами. Нижевележск — тоже. Князя Кондрата ты сам слыхал. Радивой
Ярославич. Плесков с Невоградом…
— А не боишься, — понизил голос копытеньский князь, — что
соберешь ты полки, выйдешь навстречу Орде, а в то время Залесск…
Тверенич потемнел и отвернулся.
— Не дерзнет, — наконец проговорил он. — Гаврила Богумилыч —
умен. На драку выйдет, только если за его спиной вся юртайская орда

окажется. И не где-то там, а именно здесь, где и он сам.
— С тобой на драку, может, и впрямь не выйдет, — возразил
копытенец. — А вот с такими, как мы, — вполне. Уведешь ты полки, как
битва случится, один Господь ведает, но полягут многие. Вернешься — а
тут Гаврила со свежей ратью.
— Не дерзнет, — повторил князь Арсений. — Он на сборе защитником
всей земли представал. И, когда мы в пути встретились… горячие слова
говорил. Может, по-своему он и верит в это, княже Радивой.
— Верит… — усмехнулся хозяин. — Вечно ты, Арсений Юрьевич,