Page 321 - Наше дело правое

знал, но догадался. Я ведь севастиец, а Гаврила Богумилович с наших

динатов себя лепит. Только не за дела тверенские я Терпилу кончил, хоть и
признался он напоследок… Неглуп был покойник, мог додуматься, что не
просто так бегу.
— Жаль, — сжал губы боярин, — хотел я с ним перемолвиться. Ну да
змее и смерть змеиная. А скажи, брате, что…
И снова вопросы, ответы и переспросы, поднесенные хозяином кубки,
разломанный каравай на вышитом полотенце. Спасибо Феофану и стратегу
Андроклу за науку, что пригодилась на кальмейских берегах. И спасибо
старику с волчицей за что-то еще не до конца понятное, но уже пустившее
корни в сердце.
— Княже, — Орелик не рвался отрывать вождей от дела, а по всему
видать, надо было, — тут из реки один такой… вынулся. Говорит, к тебе
шел. От Бориса Олексича.
— Пойдем, — рука Арсения Юрьевича легла на плечо, — если свой,
признаешь.
Не признать Никешу было трудно, хоть тот и был мокрым, как

кальмейская нимфа. Похоже, прежде чем объясниться, дебрянич решил
подраться, ибо под глазом побратима начинал проступать синяк. Точь-в-
точь такой, как вчера поутру у самого Георгия. Севастиец усмехнулся и
зачем-то глянул под ноги, без всякого удивления обнаружив у сапог
знакомый круглый лист.
— Вот, — Георгий сорвал кстати подвернувшееся зелье, — приложи, а
то завтра всех мурз распугаешь.
Никеша послушно взял и вдруг расплылся в улыбке.
— Ишь, — объявил он, — тоже дошел…
— Куда б я делся! Тебе-то что не сиделось?
— Ну, — пожал плечами Никеша, — один гонец не гонец, вот и
послали… Мало ли!..
— Ты б еще Щербатого приволок, — пожал плечами севастиец и,

поймав настороженный взгляд похожего на цаплю мечника, добавил: —
Соврал я, когда сказал, что у Бориса Олексича пять сотен без одного. У
него пять сотен без двух.
И тут твереничи расхохотались.

Глава 3

1