Page 87 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.
P. 87

что  уже  придумано,  а  тут  мы  выходим  в  сферу  этнокультурных
                контактов.  Эта  сфера  нам  знакома,  и  теперь  можно  перейти  от
                теоретических  соображений  к  историческим  и  этнографическим
                фактам,  чтобы  дать  им  конструктивное,  нужное  для  темы

                истолкование.
                     Все  перечисленные  суперэтносы  находились  в  постоянном
                контакте  друг  с  другом,  и  энергия,  создавшая  и  поддерживавшая  их
                существование,  перетекала  из  одного  в  другой,  как  жидкость  в
                сообщающихся сосудах. Это перетекание совершалось иногда в форме
                военных  столкновений,  иногда  в  виде  культурных  заимствований,  а
                иной раз как проповедь веры или пересадка (трансплантация) своего

                образа жизни, мыслей, чувствования в чужую среду.
                     Но  мало  того,  внутри  самих  суперэтносов  не  было  и  тени
                сознательного единства. Императоры боролись с папами, французы —
                с  англичанами,  кастильские  короли  —  с  мятежными  графами,
                итальянские  города  —  между  собой,  города  Фландрии  —  с
                епископами, крестьяне — с феодалами, и даже католическая церковь

                не  была  монолитом:  схоластики,  ученики  Пьера  Абеляра,  спорили  с
                мистиками,  последователями  Бернарда  Клервосского,  а  клюнийские
                монахи — с распущенностью епископов. Но все эти варианты борьбы
                были формой диалектического единства. Для пассионарных деятелей
                Средневековья  борьба  была  смыслом  жизни,  а  следовательно,
                противник  был  жизненно  необходим.  Если  он,  будучи  побежден,
                исчезал, то победитель находил нового, и процесс продолжался. Это

                было очень мучительно, но исключало болезнь равнодушия, которая
                поразила  престарелую  Византию  XII  в.  Ведь  пока  там  кипели
                губительные  страсти,  Византия  была  непобедима,  а  когда  там
                воцарился покой, подкралась гибель.
                     Но еще страшнее сложилась коллизия в мусульманском мире. Там

                еще не пришла пора нулевой пассионарности, как в Константинополе,
                но  пассионарная  энергия  «сменила  знак»  (не  везде,  конечно),  и
                воцарилась  ложь  как  принцип  действия.             [147]   Вместо  диалектической
                вечной  борьбы  (Западная  Европа)  и  ослабления  ритмов  жизненных
                процессов  (Византия)  здесь  начала  происходить  аннигиляция  при
                антагонистических  противоречиях,  а  с  Востока  эта  зараза

                перекинулась  в  Италию  и  Францию,  где  начались  альбигойские
                войны. И только монголы XII в. еще не узнали яда антисистемы.





                                                             87
   82   83   84   85   86   87   88   89   90   91   92