Page 852 - Информационное обеспечение

ческий и символический смысл, необычайно реалистичны. Они представляют собой
жанровые сцены, в центре которых - современник Дюрера, нередко крестьянско-
го типа, с характерной внешностью, одетый в костюм того времени и окруженный
ландшафтом определенной местности.
Наибольшей известностью пользуется лист с изображением четырех апока-
липтических всадников, мчащихся на косматых конях, направляемых ангелом.
«Апокалипсис» - сложное сплетение средневекового символизма и мистической
фантастики с реальными образами крестьянина, горожанина, императора и оби-
лием бытовых деталей.
Такой же двойственностью отмечены знаменитые гравюры, известные под на-
званием «мастерских гравюр» - «Всадник, смерть и дьявол», «Иероним в келье»
и «Меланхолия». В этих гравюрах сосуществуют рационализм и мистика, вера в
мощь человеческого гения и осознание его ограниченности. Не связанные сюжет-
но, эти гравюры составили единую образную цепь, в основу которой была поло-
жена вера. Именно вера позволяет Всаднику, которого Дюрер отождествлял с Эраз-
мом Роттердамским, автором «Книжечки воина Христова», спокойно и бес страшно
следовать к небесному замку вопреки подстерегающей его Смерти и вопреки коз-
ням Дьявола. Его сопровождает верный пес - символ рвения. Обра щаясь к Эразму
Роттердамскому, Дюрер писал: «О Эразм Роттердамский, где ты? Посмотри, что
творит несправедливая тирания мирского насилия и сил тьмы! Слушай ты, рыцарь
Христов, выезжай вперед рядом с Господом Христом, защити правду, заслужи му-
ченический венец».
Противопоставлением активному образу «Воина» является «Иероним в келье»,
образ которого свидетельствует о том, что вечное познание и вечное блаженство
невозможны без глубокой веры в живое слово Христа.
Самой «зашифрованной» считается гравюра «Меланхолия», на которой в горе-
стном раздумье изображена могучая крылатая женщина с циркулем. «Что такое
абсолютная красота, я не знаю, - писал Дюрер в момент отчаяния. - Никто этого
не знает, кроме Бога». Двойственность присуща любой творческой личности: она
скрывает огромные возможности, но при всем таланте не может открыть секреты
вечной красоты. Это состояние «меланхолической одержимости», в котором нахо-
дится творческий гений, и было воплощено художником в образе его загадочной
Меланхолии. Недаром ее называли «духовным автопортретом».
Но и в этих сугубо теологических работах Дюрер остается мастером Северного
Возрождения. С тщательностью естествоиспытателя он изображает коряги, кусты,
трогательные цветы и стебли, проросшие под копытами коня, ящерку, перебегаю-
щую дорогу («Всадник, смерть и дьявол»); виртуозно передает ощущение тишины
и покоя в уютном кабинете св. Иеронима, где солнечные зайчики играют на стенах,
полу и предметах («Иероним в келье»); с наслаждением выписывает традиционные
атрибуты Меланхолии: циркуль, песочные часы, зазубренный меч, отливающие ма-
товым блеском весы и все это - на фоне чарующего пейзажа.
Помимо гравюр по дереву и меди Дюрер писал портреты, алтарные картины, ра-
ботал в акварели, рисунке, и везде проявлялась характерная черта его творче ства -
рационализм. Результатом его математических исчислений и наблюдений над жи-
вой натурой явились не только многочисленные рисунки, картины и гравю ры, на
которых человеческие фигуры, бабочки, жучки, стрекозы, растения и фрук ты каза-
лись осязаемыми, но и теоретические труды.
К его огромным познаниям внешнего мира добавилось познание человеческой
души, что нашло отражение в портретах, изумительных по глубине характера й
силе типизации. Для портретных образов Дюрера было типично асимметричное,

294