Page 272 - Из русской культурной и творческой традиции. - Лондон: OPI. 1992

жественная была эта минута для моего сердца, умилителен, но стра­
шен был для меня момент этот. Вот, думал я, по воле Провидения,
из холодной отчизны Севера привел я православное мое русское во­
инство для того, чтобы в земле иноплеменников, столь недавно еще
нагло наступающих на Россию, в их знаменитой столице, на том са­
мом месте, где пала царственная жертва от буйства народного, при­
нести совокупную очистительную и вместе торжественную молитву
Господу. Сыны Севера совершали как-бы тризну по короле француз­
ском. Русский царь по ритуалу православному всенародно молится
вместе со своим народом и тем как-бы очищал окровавленное место
пораженной царственной жертвы. Духовное наше торжество в полно­
те дюстигнуло своей цели; оно невольно втолкнуло благоговение в
самые сердца французские. Не могу не сказать тебе, Голицын, хотя
это и не совместно в теперешнем рассказе, что мне даже забавно бы­
ло тогда видеть, как французские маршалы, как многочисленная ф а­
ланга генералов французских теснилась возле русского креста и друг
друга толкала, чтобы иметь возможность скорее к нему приложиться.
Так обаяние было повсеместно: так оторопели французы от духов­
ного торжества русских» 204).
Мы знаем, — из уст самих французов, — как велико­
душно проявили себя широкие круги русского народа по от­
ношению к французским пленным в России и как велико­
душно держали себя русские войска (были, конечно, и ис­
ключения) во Франции в 1814 и 1815 годах. Русское высшее
командование запретило, между прочим, пруссакам (Блюхе­
ру) разрушать памятники Парижа, связанные с воспомина­
ниями побед Наполеона. Император Александр, задававший,
конечно, тон, явился вместе с тем подлинным выразителем
тех благородных чувств, которое проявили русские оо отно­
шению к побежденному врагу 205). Отголосок этих благород­
ных чувств, одушевлявших русского императора и русское
войско в 1814 году, находим в замечательном — можно ска­
зать, программном ■— письме Чаадаева, этого типического
представителя лучших настроений александровского поко­
ления с его религиозными исканиями, к А. Н. Тургеневу от
1835 года:
«Почему бы я не имел права сказать, что Россия слишком мо­
гущественна, чтобы проводить политику в духе узкого национализма
(«pour faire de la politique des nations»); что ее призвание в ми­
ре это — политика всего человечества; что император Александр
это превосходно понял и что составляет лучшую славу его; что Про­
видение нас сделало слишком большими, чтобы нам быть эгоистами;

269